Одно из первых размышлений на тему произошедшего было у меня после похорон 15 октября. Забавно, но главная рефлексия была на тему знаний и уроков, которой закончились публикации Любы. Поскольку в творческом тандеме у нас в свое время сложилась определенная игра в пас - получается и тут я принял от Мамы эстафету и "отвечаю" на ее пассаж про день знаний. Правда, совсем не так, как хотелось сделать это раньше, но вчера я описал причину, по которой я до сих пор ничего не писал тут. И теперь, конечно, Мама не ответит мне на этот текст. Мы не сможем обсудить идеи для рассказов и продолжение публикаций, не сможем покритиковать друг друга и поредактировать тексты.
Тема для размышления вечером в четверг и до сих пор примерно такая - события 13-16 октября от моего приезда в Запорожье до поминальной трапезы после похорон стали одним из главных уроков в моей жизни, который до сих пор как-то обходил меня стороной. Поделюсь несколькими историями.
Первая смерть близкого человека, с которой я столкнулся в своей жизни - смерть бабушки Тамары Алексеевны - была запоминающейся, но, скажем так, какой-то нереальной.
В Барнауле, в квартире, где мы жили на проспекте Ленина не было телефона, поэтому для того, чтобы поговорить с родственниками из Запорожья мы шли через площадь в переговорный пункт, заказывали звонок, ждали соединения и оно не всегда случалось... Из кабинки с номером, где включалась лампочка при соединении, мы счинанные минуты говорили о чем-то бестолковом, торопились и радовались. Я помню это ощущение, когда я толком и не понимал, что говорить-то - таким удивительным было слышать в трубке хрипящий голос близкого человека за пять тыщ километров и с разницей во времени в пять часов... Старались сказать как можно быстрее, ведь разговор был дорогим... И вот тишину ночи в 2 часа 30 минут разрывает звонок в дверь. Мы с Мамой, перепуганные, вскакиваем, в прихожей включается свет и мама тревожно спрашивает "Кто там?" Мы оба стоим возле двери и смотрим друг на друга, свет режет глаза и больше всего терзает непонятный мне тогда страх, что произошло нечто экстраординарное. Ну не бывает в обычной жизни, чтобы среди ночи кто-то звонил в двери...
Из за двери раздается запыхавшийся голос почтальона "Это почтальон, вам срочная телеграмма..." Мама открывает дверь и я хорошо помню эту женщину - крупная, с большим круглым лицом, раскрасневшаяся и тяжело дышащая. На ее лице печаль и скорбь. В распахнутую дверь на все таком же сбитом дыхании она выпаливает "У вас кто-то умер. Извините." Почтальон быстро разворачивается и убегает, а в моих руках остается листок бумаги с большим красным заголовком вверху листа "Сверхмолния", а под ним свежеприклеенная телеграфная лента, на которой всего три слова, разорвавших остаток ночи:
Люба, мама умерла.
Мама закрыла дверь. Она не плакала, не делала всех тех картинных вещей, которые в массовом сознании обычно происходят с людьми, которые получают такие телеграммы среди ночи. Я видел, что ей невероятно тяжело, ее лицо было печальным, но она сдерживала шквал эмоций и сказала, глубоко вздохнув, одно только "Вот так..." И тут же начала собираться в дорогу. Думать, что нужно сделать, что взять, как попасть в аэропорт, во сколько ближайший самолет, есть ли билеты на эти рейсы (да, их могло не быть, потому что Ту-154, пять раз в день летавшие из Барнаула в Москву, были всегда полностью загружены и купить билет на самолет удавалось только сильно заранее...), как пересесть в Москве и так далее... Через два часа она уже обняла меня и уехала в аэропорт. Она успевала на первый утренний рейс до Москвы, и надеялась успеть на похороны. Она оставила меня, одиннадцатилетнего пацана одного ночью в пустой квартире и сказала только "Я договорилась, утром придет Папа - он побудет с тобой пока. Разберетесь."
Папа пришел в половине девятого и мы действительно, как-то разобрались. Тогда я понял, что таки да, есть разница, кто готовит гречневую кашу - ведь никто и никогда не готовил ее так вкусно, как это делала Мама. А потом Мама вернулась назад и привезла мне подарок - дико дорогую (45 рублей - половина заработной платы инженера за месяц!) и дико иностранную масштабную модель спортивной машины Audi Quattro. Она сказала "Я подумала, что это должно у тебя остаться на память от бабушки. Она очень дорого стоила, но пусть она будет у тебя." Эта машина и теперь - одна из самых дорогих для меня вещей и одна из любимых машин Павлика.
Несколько дней во время ее отсутствия и много раз позже я все пытался понять, что же я должен чувствовать. Придумывал, как должен себя вести и как изображать эти чувства публике. Но так и не смог. Я не смог понять этого, потому что эта смерть в моей жизни так и осталась - ночным звонком в дверь, яркой женщиной почтальоном и тремя словами на листе бумаги желтоватого цвета...
Это был первый эпизод в цепочке размышлений о том, что произошло в моей жизни сейчас.
Комментариев нет:
Отправить комментарий